К чему приводит колдовство

Иногда наши желания приносят несчастья другим. В этой теме я буду рассказывать вам о искалеченных судьбах людей из-за чьих-то мимолетных желаний. Иной раз перед тем как желать несчастья другим или пытаться приворожить, нужно задумываться об истинных чувствах другова человека. Колдовство это плохо. ​

Заговор на кольцо​

«.. .Каждое слово в моей истории правда.,, Клясться, чтобы поверили, не буду. Кто не хочет верить — пусть не верит. Возможно, если бы это произошло не со мной, а с кем-то другим, я бы тоже усомнилась. Мне просто необходимо об этом рассказать. Читая мою исповедь, не торопитесь меня осуждать, кто знает, как сложится ваша жизнь. Я тоже не предполагала, что когда-нибудь попаду в такую историю.
А ведь начиналась моя жизнь счастливо и удачно. Я родилась в хорошей семье, была единственным ребенком. Природа щедро одарила меня яркой внешностью. Далеко не у каждой такие густые и длинные волосы, нежная, чистая кожа, изящная фигура и василькового цвета глаза. Я себя не расхваливаю, просто так оно и есть. С раннего детства я привыкла слышать охи и ахи насчет себя. Плюс ко всему еще девочкой я начала играть на фортепьяно. Меня обучали музыке хорошие учителя. Примечательно и то, что здоровье у меня было прекрасным, я даже простудой никогда не болела. Парень, с которым я встречалась, тоже был музыкантом. Мы любили друг друга и хотели пожениться на Новый год.
В какой момент подкралась беда, точно не скажешь. Возможно, тогда, когда мое обручальное кольцо перемерила вся группа, в которой я училась. Говорят же, что нельзя до свадьбы свое обручальное кольцо в чужие руки давать, а уж мерить и подавно.
Из магазина, где мы купили кольцо, я сразу пошла на занятия, а там не выдержала, похвалилась колечком. Девчонки его схватили, и давай примерять. Только одна из них сказала:
— Что вы делаете, дурочки?! Не мерьте ее кольцо! Нельзя этого делать!
У меня тоже мелькнула такая мысль, но не хотелось показаться жадной или смешной.
Роман, мой жених, на две недели уехал в Москву. В этот день, после занятий, я согласилась поехать к сокурснице на ее день рождения.
Когда мы, четверо девушек, ехали на электричке, я задремала и увидела сон: Роман прощался со мной. Значения этому я не придала. В нашей с Романом любви я была уверена абсолютно.
Домик, где жила именинница, был небольшим, в гости к ней пришло много местной молодежи. Впервые в жизни я выпила спиртное.
Смех, веселье, необычное ощущение от вина... Пол, казалось, качался под ногами, было очень хорошо. Мы выбегали во двор, бросались первым снегом и пили, чтобы согреться. Какой-то парень без конца со мной танцевал и говорил, что никогда еще не видел такой красавицы. Мол, он все бы отдал, чтобы у него была такая же девушка.
Стоял невообразимый шум и гам, звучала музыка, не прекращались тосты. Молодежь веселилась. У меня шевелились обрывки мыслей: может, не придется больше погулять. Я чувствовала, что сильно опьянела, и понимала, что пить больше не нужно, Порой мне было нехорошо и Саша (мой новый знакомый) выводил меня подышать. Он крепко держал меня, и мы, шатаясь, брели по улице. Его дом оказался рядом. Вошли...
Утром я тяжело просыпалась. Было около семи часов утра, еще не рассвело. Одежды на мне не было, где она лежит, я так и не разглядела из-за темноты. Слышно было, что в соседней комнате говорят мужчина и женщина. Я поднялась, накинула одеяло и тихонько подошла к двери. Вот что я услышала:
— Дурак ты, как можно влюбиться за один вечер? Пьян был, пройдет.
— Мама, помоги, ведь ты умеешь. Всем помогаешь, а я твой сын. Я без нее не хочу жить.
— Что за спешка, подумай, присмотрись. Где ты видел, чтобы на второй день после знакомства парень готов был жениться. Я ведь не отказываю, но
не торопись, подумай.
— Как ты не понимаешь, я же тебе объясняю, что сегодня она уедет, а там ее жених вернется, у них свадьба назначена. Мне об этом ее подруга сказала. Вот, смотри, у нее в сумочке уже кольцо обручальное лежит и их фотокарточка.
При этих словах он открыл мою сумочку и выложил на стол нашу с Романом фотографию и футляр с колечком. Мне бы в тот момент крикнуть, возмутиться, что они в моей сумочке роются. Но представьте себе ситуацию: стоит голая девчонка, замотанная в одеяло, и что-то пытается доказать. Я только тряслась, не зная от чего: от похмелья или же от неприятной ситуации, в которую попала. Накануне свадьбы, в чужом доме вылезла из постели голая и полупьяная...
Женщина тяжело вздохнула, выражая этим вздохом и осуждение и протест. Просьба сына ей явно не нравилась, но, покорная материнской жалости, она все же взяла его за руку и надела на мизинец мое кольцо, а затем, перекрестясь, сказала что-то
вроде того:
—Благословляю, венчаю и закрываю. Аминь.
Потом она начала быстро делать какие-то пассы
руками и что-то говорить. Мне стало плохо, чтобы не упасть, я пошла к кровати. Последние слова, которые я слышала, были:
— Положи все на место.
Голова, коснувшись подушки, потеряла способность мыслить.
То, что произошло дальше, не подлежит объяснению. Я не спала, но, как парализованная, не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Я видела, как они вошли, сняли с меня одеяло и внимательно стали разглядывать мое голое тело, обнося его зажженной свечой.
— Да, действительно, хороша. Ладно, твоей будет, — сказала женщина. Затем вынула из-под меня простыню с моей кровью, перекинула через
руку, как официанты перекидывают полотенце, и тихо произнесла:
— Она так до вечера пролежит, а завтра можешь из нее хоть веревки вить, никуда не денется твоя краля. — А потом она ушла, что-то бормоча.
До вечера мой новый знакомый играл со мной как с куклой: целовал, трогал, разговаривал, но я не могла пошевелиться, хотя все чувствовала. Страха я не испытывала, но состояние покоя мне претило.
Затем я уснула, а утром пришла в себя, смогла разговаривать и двигаться. Только мысли текли как-то вяло...
Он по-прежнему не отходил от меня, уговорил поесть. Я отвечала на его поцелуи. Руки мои обнимали и ласкали его. Казалось, что я знала его всегда. Мне не хотелось с ним расставаться.
Уезжая на день рождения, я позвонила маме и сказала, что останусь ночевать в деревне у подруги, Мама, зная меня как благоразумного человека, восприняла это спокойно, еще пошутила, чтобы я там больше деревенского молока пила.
То, что я увидела из-за двери, казалось мне сном. Наверное, так было запрограммировано.
Выходные прошли, и он проводил меня до самого дома. Когда мы с ним ехали в электричке, я плакала и говорила, что не хочу уезжать, спрашивала, когда мы снова встретимся. А он отвечал, что в любой момент я могу приехать к нему и мы будем жить вместе. При этом с лица его не сходила снисходительная улыбка — все, мол, в наших руках.
Из окна моей комнаты я смотрела, как он удаляется от дома. В эти минуты мне казалось, что жизнь покивает меня.
Мама решила, что я простыла в деревне и заболела. Естественно, я никому, даже маме, не проговорилась, что уже не девушка, умолчала и о том, что мне враз стал не нужен Роман, а тем более свадьба. Как по кругу, мои мысли вертелись вокруг Александра. Я сама ездила к нему домой. Чтобы сгладить навязчивые (с моей точки зрения) визиты, я заискивала перед его матерью: мыла пол, убирала, желая угодить ей. Хотя никогда не делала этого дома.
Я так и не решилась сознаться во всем маме, боялась объяснения с отцом. Рома ездил с концертами и при редких свиданиях нежно ухаживал за мной, но я смотрела на него и видела Сашу.
Однажды, вернувшись с занятий, я вошла в свою комнату и, увидев свадебное платье, неожиданно упала в обморок. Наверное, в тот момент я осознала, что на днях свадьба, а я ничего не сделала, чтобы ее остановить... Было ощущение, что невидимая петля затягивается на моей шее, и никто не может мне помочь.
Побросав кое-какие вещи в чемодан, я написала записку маме. Просила простить меня за то, что выхожу замуж за другого. Для чего-то подписала, что уезжаю далеко-далеко, поэтому искать меня не надо: придет время и я сама напишу.
Когда я пришла в дом Саши, его мать у порога сказала:
— Встань на колени, поклонись мне и мужу, попросись войти его женой.
Я так и сделала. Тогда она принесла плетку и отдала ее Саше:
— Вот, возьми и покажи ей, что ты муж и хозяин. Не смирится с этим, пусть уходит сразу.
К моему изумлению, он меня несколько раз ударил кнутом, но с каждым ударом я все больше укреплялась в вере, что всегда буду их рабой.
Свекровь спросила:
— Поняла, кто ты?
— Да, — ответила я.
Мы стали жить как муж и жена. Сашина мать каждый день учила меня уму-разуму. Я должна была снимать сапоги мужу, убирать, стирать, варить. Учиться мне запретили, да я и не хотела. Вечерами расчесывала свекрови волосы и пела песни, которые мне велели петь. Раз в 12 дней она меня парила в бане и умывала. А однажды сказала, что было это в последний раз.
— Ты у меня, голуба, белу рыбу съела. Молчать будешь, радоваться каждому моему ласковому слову, как собака. — И засмеялась.
Не скажу, что у меня не появлялось противоречивых мыслей, но приходили они очень и очень редко, да и то, как у испуганного ребенка. Например, пару раз я думала о маме: как она там перенесла мой побег?
Я была безмерно счастлива. Саша не выходил у меня из головы 24 часа в сутки. Засыпая, я видела его во сне. Но он стал ко мне относиться совсем до-другому, пресытился, видно. Что ему моя красота и покорность? Даже самый вкусный торт, если есть его каждый день, опротивеет и захочется черного, кислого хлебца.
Прижимаясь к нему, я все чаще спрашивала: отчего не целуешь, не бьешь меня, разлюбил, что ли? А надо сказать, была у него такая слабость — побить меня, власть почувствовать, а потом приласкать. На мои слезы, если такие бывали, свекровь всегда говорила, что надо терпеть, на то он и мужик.
Однажды Саша пришел домой пьяный, сказал, что был у Любки и что Любка в постели нравится ему больше, чем я. Стала я плакать, уговаривать его, чтобы не гулял с другими, а любил меня. Говорила, что жизнь за него отдам, сделаю что захочет, только бы не гулял. Ревность губила меня, рвала на огненные части!
Казалось, он внимательно слушал меня, а когда я, наконец, иссякла, он сказал:
— Ты моя жена, должна делать как я захочу. Так вот слушай. Дед Егор, ему 72 года, мне все уши прожужжал, что отродясь не видел таких баб, как ты. Он бы все отдал за час жизни с такой. Я его тут по пьянке спросил: „А машину отдашь?" Все равно, мол, она стоит без дела. Так он и ружье обещал в придачу. В общем, дед хочет, чтобы у него свадьба была с тобой, и все такое. Я в ужасе говорю:
— Ты что, Саша, хоть думай, что говоришь! Как ты потом на людей смотреть будешь? Пьяный ты.
Тут он стал меня бить, а потом целовать и требовать, чтобы я доказала свою любовь или же уходила навсегда.
Я ему последнюю отговорку:
— А что скажет твоя мать?
Но он мне ответил, что ей, дескать, все равно. Напомнил, как она у порога дала ему кнут и как я поклялась быть ему рабой. Вот теперь, мол, и служи мне...
Я знаю, мой рассказ кажется бредом. Но все было именно так. У меня полностью забрали волю, я жила одной только мыслью: любой ценой остаться с Сашей. То, что происходило, напоминало страшную сказку...
При закрытых дверях и ставнях у старика отпраздновали свадьбу, мою и его. Дед потребовал, чтобы я была в фате и белом платье. Я жила с ним неделю, а потом вернулась к Саше. У ворот стояла машина, на этой машине он стал ездить к Любе.
Однажды, постояв у окна и не дождавшись мужа, я решила покончить с собой. Пошла в сарай, включила свет и стала искать веревку. В углу стояли грабли, висели шланги для полива. Я шарила везде, была полна решимости уйти из жизни. Нашла узелок и, не думая, развязала его. В узелке лежала тряпичная кукла. На ней было надето платье, сшитое из моего платья, а к голове приклеены мои волосы, которые, наверное, собрала из очесов свекровь. В грудь куклы, там, где у человека сердце, была воткнута игла, только ушко торчало наружу. Когда я взяла ее в руки, мне стало жарко и показалось, будто кто-то ходит вокруг сарая. Я замерла. Но никто не вошел. Потянув иглу за краешек, я вытащила ее. Можете не поверить, но мне вдруг стало легче дышать, я даже несколько раз глубоко вздохнула. Затем я поймала себя на том, что потягиваюсь, тянусь всем телом с невероятным наслаж*дением, до хруста в костях. Потом мне захотелось спать. Забрав куклу, я пришла к себе в комнату, легла и сразу заснула.
Ночью, впервые за эти годы, мне приснилась мама, а не муж. Я бежала по полю в белых туфельках, а на голове был венок из одуванчиков, а мама кричала: „Не упади!" — и смеялась.
Проснувшись, я снова достала куклу. Внутренний голос подсказывал мне: вот от чего зависит твоя жизнь.
Вначале я хотела ее сжечь, но побоялась, что мне станет плохо. Ведь кукла отождествлялась сомной: с моей душой и телом. И решила я превратить ее в то, чем была до этого: в обыкновенные кусочки ткани. Аккуратно вытащила ниточки, которыми была прошита кукла, отсоединила свои волосы. Ну, вот и все... Поколебавшись, я взяла кусачки и перекусила ими иголку.
Описать мое состояние после этого просто невозможно! Я озиралась по сторонам, пытаясь сориентироваться, где я и почему нахожусь здесь. В комнате свекрови что-то упало. Заглянув к ней, я обнаружила, что она лежит навзничь с открытыми глазами. Я не медик, но почему-то сразу воняла, что свекровь мертва.
...Муж заявился домой, когда ее отвезли в морг. Он был пьян и вряд ли понял, что произошло.
Я оставила ему записку, пожелав им счастья с Любкой. „Так как мы с тобой не регистрировались, жили без любви и детей, к счастью, не завели, считаю возможным уйти, не попрощавшись", — написала я. Внизу выразила соболезнование в связи со смертью матери.
Я вернулась к родителям. Роман давно женился. Жизнь продолжается, но я так и не вышла замуж.
Экстрасенсы говорят, что, по-видимому, был сделан обряд на кольцо. Пока мне помочь никто не может...»

 

Особенно на ночь интересненько

 

у меня есть волшебная книжка, там много жутких историй

 

Вот трагическое письмо от уже умершего человека.

«Дорогие мои! Я никогда бы не мог додуматься до того, что мне пришлось испытать в своей жизни. И что закончу свою жизнь самоубийством, я тоже не мог предположить. Мама и ты, Вера, простите меня за горе, которое я вам принесу своей смертью. Мама, ты этого не заслужила. Родная, прости меня, но нет больше сил это терпеть. Вот уже год, как я живу в неподдающемся объяснению кошмаре. Поверьте мне, я нормальный человек, я не псих, который слышит потусторонние голоса. Голоса я слышу, но разум мой здоров. А началось все с кладбища...
Помните, прошлым летом меня соблазнили калымом? Я копал могилы. Неприятно? Да! Но от этого разум не теряют. Я понимал, что моя работа необходима. Всем когда-нибудь потребуется такая услуга. Работали мы вчетвером. Пока рыли могилы, травили анекдоты или же говорили о чем-нибудь. Но вот подошел тот роковой день. Я все отлично помню. С утра было очень тепло. Мы дорыли яму и отдыхали. Сашка с Сережкой пошли в сторожку узнать, где еще предстояло копать. Я остался сторожить лопаты. Четвертый парень в этот день не вышел на работу. Мимо меня проходила бабка, в сумке у нее что-то бренчало. Я решил, что она из тех, кто на кладбище собирает бутылки. Бабка подошла и спросила: — Кому роете домик?
Я устал, хотелось пить, бабка меня раздражала. „Задаст пару вопросов для отвода глаз, а потом начнет клянчить деньги", — подумал я и сказал, чтобы она топала отсюда и поскорее.
Бабка, не ответив, начала пристально вглядываться в меня. Тогда я еще больше разозлился и выматерился. Неожиданно бабка выставила вперед руку (так обычно делают рога на гусей) и сказала:
— Душа твоя, как у злой собаки. Не знаешь людей, не лай! Будешь ты, парень, плакать и кончишь веревкой. Скоро сам в такую яму ляжешь.
Сказала она это и ушла. Я ей вслед говорил что-то грубое, но она не обернулась.
Тут я подумал: где же это ребята так долго шарятся, жрут, наверное. А я здесь как дурак один сижу! И вдруг слышу голос:
— Не один ты, а со мной.
Оглядываюсь — поблизости никого нет.
— Почудилось, — мелькнуло у меня в голове. В ту же минуту голос сказал:
— Нет, не почудилось, это я с тобой.
Я возьми и вслух скажи:
— А ты кто?
—Я Иван, меня вчера схоронили.
Понимаю, что делаю глупость, но снова спрашиваю вслух:
— А фамилия как?
— Фролов, — был ответ.
Мне стало страшно. Думаю, совсем я чокнулся, сам с собой разговариваю, кто услышит, засмеет. А голос говорит:
— Сейчас Сашка придет, и пойдете бабе яму рыть, а Володька ваш за пивом побежал.
Я зажмурился и не шевелюсь. Боюсь, понимаете. Тут подходит Сашка и говорит:
— Вовка за пивом дунул. Пойдем, Бугор дал задание вон там у рощи вырыть яму (избегали слова „могила" и всегда говорили „яма").
Я Саньку спрашиваю:
— Не знаешь, для кого яму заказали?
— Для женщины, говорят, — ответил Сашка.
В тот день голос больше не давал о себе знать.
Утром я проснулся от того, что ощутил сильный толчок в спину и услышал:
— Вставай, время семь часов, проспишь ведь.
Голос был тот же самый, и я по инерции спросил:
— Это ты, Иван?
Он ответил:
— Я, кто же еще?
Когда я завтракал, ясно слышал, как он сплюнул и сказал:
— Жрешь ты, парень, ну как свинья.
Перед кладбищем, то есть перед работой, голос сказал:
— Ладно, копай, только не халтурь. Плохо, когда тесно.
И тут я спросил:
— Как, говоришь, твоя фамилия?
— Фролов, — был ответ.
Я летел в сторожку, как на крыльях. Схватил регистрационный журнал и, действительно, среди восьми человек, похороненных три дня назад, нашел Ивана Фролова. Посмотрел, в каком квартале и под каким номером могила, и пошел ее искать. Нашел. Стою и рассматриваю фотографию. Тут опять голос Ивана раздается:
— Я всегда на фото хуже получался, чем на
самом деле.
Не задумываясь уже о том, что делаю, спрашиваю его, от чего он умер. Ответ был — по пьянке. Я ему говорю, что смерть не из лучших, а он мне отвечает, что у меня будет не лучше, я, мол, вообще, задавлюсь.
Оказался я как зверь в клетке: и дома не мог находиться и на кладбище страшно было появляться. Однажды решился и пошел к невропатологу. Тот меня выслушал и выписал талон к психиатру. Вижу, не верят мне, в дурдом упекут. Не пошел я к врачу. Пытался рассказать о своей беде знакомым. Те от меня как от зачумленного шарахались. Кто-то считал, что я шутки вздумал шутить, другие советовали, чтобы я лучше помалкивал, что тут, мол, психушкой пахнет...
Наконец я понял, что больше не могу его терпеть рядом с собой, а еще до меня дошло, что это та бабка втравила меня в ад.
Наверное, не нужно мне писать это письмо. Оно большое, глупое, как исповедь, от которой нет проку, только одна надежда.
Я надеюсь, что вы поверите мне, перед смертью ведь не лгут... Иван сидит напротив, я его не вижу, но я слышу. Он говорит, что мне не на что рассчитывать:
— Если порвешь это письмо, то тебя хоть будут считать нормальным. А прочтут его, то так и останешься в их памяти тронутым. Порви!
Если бы не его указ, я, может, и порвал бы, но оставляю письмо ему назло. Потому что это он виноват в моей смерти. Целую вас всех и обнимаю.
P.S. Иван сказал, что через месяц у вас сдохнет кобель Цезарь. Я думаю, когда его слова сойдутся, вы все-таки удостоверитесь в моей правоте...»
Женщина, принесшая письмо, сказала, что через месяц после похорон у них действительно умерла собака по кличке Цезарь...

 

Может и еще что было странное. Ведь никогда не знаешь как поведешь себя в данной ситуации

 

Мерка на гроб​

Из письма:
«В нашей семье случилась беда. Началось все с того, что у моего мужа умер сослуживец Николай Петрович. Естественно, коллектив принимал участие в похоронах. Муж поехал заказывать гроб покойному.
Когда приехал он в похоронное бюро, обнаружил, что оставил или потерял где-то лист бумаги с меркой с покойного. Тогда муж и говорит: „А вы снимите мерку с меня, мы с покойным одного роста". Ему ребята отвечают: „Ты что, так нельзя, сам можешь в ящик сыграть". Но муж рукой махнул: „Я в это не верю".
Тогда его обмерили и сделали по нему гроб.
Во время похорон у мужа случился приступ. Его увезли вбольницу. Раньше он никогда не болел. Сказать, что он сильно расстроился из-за смерти сослуживца, тоже нельзя. Этот человек отработал у них всего четыре месяца, и они не дружили.
В первую ночь мужу в больнице приснился сон, будто умерший пришел к нему в больницу и говорит:
— Ты не так замерил мой гроб, мне в нем плохо лежать, я его тебе уступаю. — Повернулся и ушел.
Муж проснулся в ужасе, настолько все было реально, он потом долго не мог уснуть. Днем сон показался уже не таким страшным, и он о нем забыл.
А на следующую ночь снова увидел того сослуживца во сне, и тот ему говорит:
—Когда мои сорок дней пройдут, у тебя снова
инфаркт будет. — И снова ушел.
Когда я пришла к мужу в больницу, он мне этот сон рассказал. Я, чтобы его подбодрить, сказала, что этот сон к выздоровлению. Вижу, слова мои его успокоили.
Мы поговорили, и я пошла домой. Но сначала, тайком от мужа, зашла к его лечащему врачу. Спросила, есть ли вероятность, что мужу станет хуже. Врач ответил, что, по его мнению, все должно быть нормально, нет, мол, повода ждать ухудшения.
На другой день я об этом сказала мужу. Он ответил, что и сам чувствует, что ему стало намного лучше.
На сорок первый день после смерти Николая Петровича у мужа случился второй инфаркт... Причем я точно знаю, что он не подсчитывал, когда будет сорок дней. Это я в тихушку на календарь посматривала после его сна.
Следующий сон мужа был такой. Вроде сидит покойный Николай Петрович в подсобке и курит, а муж заходит туда и говорит:
— А ты что, снова на работу пришел?
Николай Петрович отвечает:
— Нет, я за тобой, собирайся.
Муж стал его уговаривать, что, дескать, не может с ним идти, что много дел и т. д. Но покойный стоит на своем:
—Одни метр шестьдесят семь сантиметров, 10
ноября, в 3 часа 20 минут ночи. Хорошие цифры? —
И исчез.
Сами понимаете, какое неприятное чувство было у мужа после этого. И я снова его успокоила. Говорю ему, температура, мол, поднялась, вот и сон плохой,
— Мало ли у тебя было в жизни страшных снов? У кого их не бывает! Не раскисай, — говорила я ему.
10 ноября муж умер в три часа двадцать минут ночи. Так и записали в свидетельстве о смерти.
Рост у мужа был 1 метр 67 сантиметров. Когда умер, немного вытянулся».

 

Позже напишу вообще класную таинственную историю

 

Те кто читает книги подобные знают откуда
у тебя все книжки есть?

 

Я думаю она просто случайно сглазила. таких людей много

 

Знаю одно точно, порча всегда возвращаеться к ее создателю...

 

"Знала бы, где упасть, соломки бы постелила". -​

Буквально так пишут в своих письмах женщины, у которых распалась семья. Причины разные, конец один.
"Мне было чуть больше 17 лет, когда я собралась замуж за одноклассника. Все было куплено: фата, платье, кольца и назначен день. Своей будущей свекрови я стеснялась, может быть, поэтому избегала лишний раз с ней разговаривать, боялась ляпнуть что-нибудь глупое. Она, видимо, решила, что я не в меру горда или глупа. Смотрела на меня холодными глазами и держалась, подчеркнуто официально. За день до свадьбы, не дождавшись будущего мужа, решила зайти к нему сама. Мы в тот день с ним куда-то договорились пойти, уже точно и не помню. Подойдя к его квартире, я стояла, не смея зайти, надеясь, что он выйдет. В подъезде было тихо, и я хорошо слышала, как моя будущая свекровь говорила кому-то, что я окрутила ее сына с сопливых лет и теперь перечеркну всю его жизнь. Она говорила, что он вряд ли теперь поступит в институт, пойдут дети, пеленки, что ее материнский долг - не дать нам жить, правдами и неправдами расстроить наш брак и что добрые люди дали ей адрес человека, который в этом поможет. Дальше я не стала слушать и убежала домой. Жениху я не говорила об услышанном, боялась, что он накануне свадьбы начнет выяснять это у своей матери, может произойти скандал и ее обвинят в подслушивании у дверей. Молодость - сестра беспечности, и я на свадьбе веселилась, радуясь своему счастью, красивой одежде. Утром, убирая свадебное платье в шкаф, обнаружила, что подол завязан узлом, да так сильно, что кое-как его развязала. Обыскавшись фаты, нашла ее под кроватью и без венка. Спросила при муже у свекрови, кто бы это мог сделать, и в ответ услышала: "Ты что, считаешь, что это сделала я?" Муж вообще не придал этому значения. С того дна свекровь мне объявила тайную войну. Почему тайную? При муже со мной говорила, а без мужа молча швыряла вещи ко мне в комнату, выключала телевизор, если я его смотрела, говоря при этом: "Лучше бы в доме прибралась, засранка". Посыпала по моей комнате соль. В туфлях я находила шерсть животных. Помня подслушанный разговор, я настояла, что бы муж поступил в институт. Он стал подолгу отсутствовать дома (институт, библиотека, собрания, КВН). А я боялась находиться дома со свекровью. Будучи беременной, болталась по улице голодной. Дома, есть, не могла, а денег не было. Моя мама мне помогать не имела возможности, у нее кроме меня еще трое детей было. Однажды замерзнув, пришла домой и увидела на кухне 7 церковных свечей и мое фото, стоявшее вверх ногами. На столе лежала книжица - поминальник за упокой Надежды (мое имя). Вечером мужа долго не было, и я стала нервничать и злиться на него, что не защищена ничем от его матери. Даже врач удивлялся, что обычно беременные набирают вес лишний, а у меня дистрофия. В животе урчало, кружилась голова, и я плакала. Пришел муж, я не вышла ему на встречу, и он стал кричать, когда, наконец, он увидит довольное лицо, а не слезы. Что мне еще нужно, в конце концов? Зашла его мать и тихо сказала: "Не нервничай. Может быть, она скучает по тому, от кого беременна. Ведь ее целыми днями нет дома, где и с кем бывает, непонятно". Я ушла из дому, а он ни разу не пришел, ни до родов, ни после. Даже не поинтересовался, кого я родила. После родов я сильно болела из-за сделанной на свадьбе.

 

Нет он закончился, эту девушку вылечили тем же колдовством.

 

Токи после выходных..........

 

Ну какой позитив в таких историях???????
Могу конечно скинуть размышления девушки о свадьбе и о том как нужно парня называть, но это будет не по теме.

 

Каждый где то в глубине души верит. И как бы вы не пытались поставить себе цель Не верить в мистику, она все равно не достижима.